Черногория. Самолёты

[etoile_verte]

На борт самого быстрого транспорта я не поднималась двадцать лет.
//здесь можно написать, что занята была, сама-де пилотировала... но мы-то знаем, что редко и плохо, и не то

Аэропорт, очереди, регистрация, досмотр, паспортный контроль (самое тягомотное почему-то), сидение в зале, где всё, кроме спиртовых растворов, по заоблачным ценам, душный и неприятно неподвижный автобус... это всё остаётся позади, когда поднимаешься в самолёт. И уж совсем в заоблачной дали — когда начинается заход на старт, разгон и происходит собственно взлёт.

Должна сказать, что оба раза в сознании мелькала мысль, не улетает ли сейчас Коммандо с шасси, и как же ему не повезло, ведь вокруг нет болот.

Самолёт интересен сам по себе, как замкнутая система со своими правилами. Я заняла место у иллюминатора, немедленно пристегнула ремень и не расстёгивала его до самой посадки (мы, парапланеристы, обожаем застёгивать ремни, и побольше, побольше! застёгиваю ремни я лучше, чем летаю). Я изучила бумажный конвертик и пожелала себе на этот раз, впервые в жизни, его не использовать (молодец я, кстати). Внимательно прочитала инструкцию и задала вопросы по непонятным пунктам. Старательно вытягиваясь, посмотрела инструктаж по поведению в салоне и пользованию всем вокруг. На обратном пути внимательно изучила очаровательно маленький и очень инопланетный по дизайну санузел. С совершенно детским удовольствием съела самолётную еду. Это всё нижний уровень пирамиды, наверное.

В то же время снаружи собиралась гроза, всем пилотам срочно приземлиться... Ну хорошо, тем, кто в салоне, можно всё же лететь. И тем, кто в кабине, тоже можно лететь. Не знаю, как им, а мне очень хочется осуществить запретное и полетать среди грозовых облаков.

По радио с нами говорит пилот, очень много шумов и почти ничего не слышно. Мне очень хочется быть там и быть им, сидеть в кабине, смотреть на грозовые облака через окошко побольше иллюминатора, говорить с пассажирами, чувствовать за них ответственность и знать, что именно ты сейчас собираешься, как он сказал, увеличивать население Черногории на сорок пять человек.
//наверное, пилотами гражданской авиации становятся почти идеальные люди. Чуть менее идеальные, чем космонавты

Облака прекрасны, с каждой секундой они поворачиваются к нам новой стороной, становятся ещё прекраснее. Самолёт делает несколько разворотов, наверное, он набирает высоту по спирали, но не за что зацепиться взглядом. Облакам совершенно неинтересна перспектива с её законами. Иногда мы пролетаем их насквозь, но им и это неинтересно. При повороте крыло, которое я вижу в иллюминатор прямо перед собой, сильно наклоняется, и в глубине памяти шевелится мой страх высоты-и-потери-контроля, но даже он знает, что бояться нечего, а если и есть чего, то бесполезно, а значит, надо расслабиться и любоваться облаками.

В Черногории облачность, потому посмотреть на неё сверху удалось только на обратном пути. Мутная пелена в иллюминаторах совсем не страшная, но начинает немедленно клонить в сон. «Если у тебя есть дело, делай его. Если делать нечего — спи» © цитата из «Летнего прилива» Чарльза Шеффилда. Я выполняла роль пассажира так старательно, что очень удивилась, когда мы прилетели через два или около часа. Да, я знала о времени перелёта раньше, что всё равно ожидала чуть ли не перелёта через Атлантику. На самом деле, конечно, я смутно припоминаю полёты из Петропавловска в Москву, они существенно дольше.

За время полёта я почти забываю, куда и зачем лечу. Мне начинает казаться, что это и есть наше путешествие — десять дней на борту самолёта.

В какой-то момент вспомнились и показались очень смешными любимые туристами и альпинистами отсылки к тем, кто внизу. Самолёт уже набрал все несметные километры, и даже те, кто сегодня поднялся на Эверест, были внизу. Наверное, самолёты удобны для понимания теории относительности, но я не взяла с собой учебник.

Может быть, в следующий раз.