![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
etoile_verte
Ещё один сон-присутствие.
Она была, как это пишут, обычной девушкой, у неё была жизнь, город, мама и подруга. Я не помню, почему и зачем очередного лабораторного сверхчеловека решили сделать из неё. Я не помню, почему случилось так, что изменить никого из уже существующих нельзя, но в момент смерти можно извлечь из далёких вероятностей именно тот вариант, что нужен. И в ту секунду, когда она умерла, на другом конце города должна была пробудиться родоначальница нового вида, а может быть, просто оружие. Я не знаю, как называли её умные безумные люди в белых халатах, и флегматичные люди в костюмах и тёмных очках, и выпавшие из времени снайперы в чёрном. Она звала себя просто Я.
Наверное, её избрали не зря, потому что боролась она до конца. Конечно же, ей не удалось предотвратить свой конец, но она ушла, увлекая за собой подругу, ролдь которой забылась, но явно была немалой и очень плохой. Ушла, зная, что всё не зря, и та, другая, проснётся на свободе.
Рождение есть боль и страх, а для неё — ещё и обжигающий холод. Влажный воздух, которым нужно научиться дышать. Странные люди, которых так лекго научиться бояться. Мокрый шифер под босыми ногами. Послушные упругие линии повсюду, позволяющие отталкиваться и летать, а может, просто последовательно прыгать, и в самом деле, чем полёт хуже совокупности дуг окружности.
Они были повсюду, и жить означно бежать. С крыши на крышу, пролетая насквозь кроны деревьев, едва касаясь ногами карнизов, пробивая низкие тучи и зная, что там выхода нет, потому что не от чего оттолкнуться, неумолимо возвращаясь вниз, снова держась потоков, вольно гуляющих по ночному городу. Она ловила ускользающие частицы памяти, не понять, своей или чужой, и вспоминала маму, институт и знание, что она не может устать, не может задыхаться, что ей нетрудно метаться среди крыш, и даже чувство голода — лишь якорь, притягивающий к земле и прошлой жизни.
Дальше я не очень многое помню. Концертный зал, огромные лестницы и катание на люстре. Снайперы, которые почему-то никогда не стреляют, пока она в воздухе, а значит, не стоит его покидать. Помню, как она впервые коснулась асфальта, встретив маму на улице, как они сидели на скамейке перед институтом, ведя дипломатические переговоры. Люди в чёрном не стреляли и теперь, а ниточка, связывающая её с не своим прошлым, становилась всё тоньше и тоньше.
А потом она бросила яблоком в Главного Чёрного Человека и взлетела, прямо с поверхности, и уже не сожалела ни о чем. Не знаю, что с ней стало после — её разум был уже слишком далёк, чтобы за него цепляться во сне. И я проснулась, когда она стала собой.
no subject
Date: 03/12/2007 06:42 (UTC)