Когда мне в детстве говорили «вырастешь — поймёшь», я думала: «вырасту — проверю». Кое-что поняла, многое так и нет.

Появление детей, конечно, меняет мышление, и было бы странно обратное. У меня, например, отпала часть принципиальности. У нас в комплексе есть провайдер-монополист, который уже пару лет умудряется не пускать сюда всех остальных, денег просит много, работает плохо, эдакий привет из девяностых. Мы надеялись, что его победят, пока дом строится, потом — пока идёт ремонт, потом вот-вот обещали, что скоро договорятся и всё будет. Мы просидели несколько месяцев на медленном и дорогом 3g-безлимите, смотрели, что ещё хорошего есть на рынке, ждали, пока у других сотовых операторов появится лицензия 3g (почему-то, когда появилась, тарифы первого и единственного оператора стали дороже... не спрашивайте). Последний месяц жили вообще без анлима, с лимитом в 50 мегабайт в смартфоне у каждого. Я даже посохраняла с работы и притащила домой на флешке пару десятков роликов с youtube: про намотки, про вещи на первый месяц жизни, что-то ещё.

А потом я родила и как-то в одночасье желание ни за что не сдаваться у меня прошло. Мне был нужен youtube, когда он был нужен, и нужен немедленно, и всё тут. Да, безусловно, за месяцы борьбы с монополистом он подошёл поближе: цены почти нормальные, работать стал в разы лучше, никакой ночи с пятницы по понедельник мы не видели, и долгих отключений тоже. Но уровень эгоизма просто так взял и вырос, и с этим приходится жить.

А ещё, помню, раньше был у меня этот страх измениться с появлением детей. Все говорят про то, какие они, матери, невнимательные, как им ничего прежнего неинтересно, как только о детях и думают, и как это всё плохо и неправильно. И как мне хотелось остаться такой же умной и интересной, только вот ещё и с детьми. Сейчас мне это всё и смешно, и грустно.

Умная-красивая-с детьми — это одновременно и феминизм, и наоборот. Феминизм, потому что имеет право хотеть и добиваться. Наоборот — потому что если чего-то прибавилось, что-то должно убавиться, и не получится 100% прежнего + дети.

Нового в этом — ощущение, что нормально же, так и должно быть. Всё, что живёт — меняется, всё, что не меняется, — умирает... я помню это как цитату из Гордона Диксона. Более того, всё это время и силы, которые мне теперь нужны для ребёнка, — не отняты от моей жизни, они и есть моя жизнь.

Наверное, бессмысленно это писать вообще, снаружи это не ощущается... но хочется написать. До того я читала хороший пост Алики на эту тему, что важно в первый год жизни ребёнка отложить всё, что мы якобы должны делать сейчас, и жить вместе с ним, быть и присутствовать в моменте. Что это действительно пройдёт и никогда больше не будет, в отличие от работы, хобби, тренировок и путешествий, и I wish I was there for it. Во время беременности я читала Сирсов, и да, мантра «так будет не всегда и быстро пройдёт» утешительна не чаще, чем грустна. Ещё я когда-то давно читала размышления молодой матери, которая вышла на работу в три месяца ребёнка, как принято в её стране. Женщина она была активная и трудоголик, и писала, что утром она приходит в офис и ей хочется работать-работать, забыть про всё это молоко и бутылочки, быть прежней, всё успевать... а когда она приходит домой и берёт ребёнка, — уткнуться в макушку и ни о чём больше не думать, и никуда не уходить. Поскольку я на работу не хожу, эти желания у меня одновременно, и я действительно не понимаю, как меня ещё не порвало ими на тысячу маленьких хомячков.

Но на самом деле, как водится, я хотела написать не об этом.

Всё-таки многие вещи даны в ощущениях. Я и раньше рационально понимала причины, по которым люди таки выбирают домашние роды, но теперь я их прямо-таки почувствовала. Не то чтобы это что-то меняло в моих собственных предпочтениях, но вот пришло шкурное понимание.

Или вот шарфянка™. Ещё в беременность я купила один слинг, дешёвый отечественный, зовут Natrina Desert Rose. Просто 4.5 метра условно-белой, с кусочками чёрного, которые дают общую сероватость, тряпочки. Наматывать его я начала на второй неделе, а выходить в нём наружу — в полные две. И вот в один из этих первых наружных дней я смотрю в шкаф и думаю, что мне надеть на туловище. И ловлю себя на мысли, что не всё ли равно, что я надеваю под слинг. Потому что в намотке, которую я использую сейчас и буду ещё долго, видно очень мало одежды: рукава, ключицы и выше, ну и всё ниже бедренных костей, маленький кусочек поясницы ещё. Так что слинг — это такая одежда, и как-то странно ожидать, что кто-то будет год и более носить только одну блузку. Простая вроде мысль, но без ощущения она меня не посещала.

Когда-то давно я решила, что Толстой в счастье ничего не понимает, и счастливые как раз все разные, а несчастные, помимо объективного горя вида «кто-то умер», бывают двух видов: «я никому не нужен» и «мне никто не нужен».

Тогда же я выяснила, что в первом состоянии утешает песня Wish You Were Here. Не та, что Pink Floyd, а та, что Blackmore's Night (а вообще она чья-то там ещё). Потому что если я никому не нужен, значит, мне кого-то не хватает.

Сегодня я осознала, что любимая мной первая песня из Jubberwocky by Clive Nolan & Oliver Wakeman, Overture, хороша для второго состояния. Песня про a place where I'd rather be.

Потому что если социальному животному не нужен никто вокруг, — значит, оно находится где-то не там.

Когда я надеваю чёрное, сразу же перестаю себе казаться яркой индивидуальностью, и заодно вспоминаю, что Диккенса тоже не читала. Да что там, я даже книгу, на которую только что сослалась, на самом деле не читала.

В Каменце-Подольском много кофеен, а в кофейнях совсем нет мороженого. Странно это, мне казалось, необязательная еда должна собираться в группы, да и кофе с мороженым — не самое редкое сочетание.

Вкусное мороженое есть, обнаружено в холодильниках со словом Лимо и в ларьках с надписью Gelato. Вообще-то я хотела бы, как белый человек, поесть его в тени за столиком, глядя на улицу сквозь занавески и цветы на веранде. Но с цветами и верандой — только один стандартный сорт, а вкусные шарики с упоительными названиями считаются недостаточно вкусными без постоянного риска уронить их на асфальт. Негодую и тоскую о мифических кафе-мороженых.

Вроде давно на свете живу, и мозги себе во многом исправила, а до сих пор бесят фразочки типа «зачем же воспринимать это на свой счёт!» и «а зачем вы серьёзно воспринимаете?».

Раньше я думала и говорила, мол, что за дурацкий вопрос, как ещё можно воспринять, когда именно мне, прямо и понятно, говорят вот это и вот то. Но нет, в представлении собеседника я должна додумать за сказавшего его больную голову и тяжёлое детство с деревянными игрушками, лишь бы ни в коем случае не поверить, что да, вот это было сказано и именно это подразумевалось, и говорили действительно мне. Плюс я поражаюсь скорости суперкомпьютеров в головах этих людей, которые успевают всё это нафантазировать быстрее, чем они испытают эмоцию. И почему я не должна воспринимать всерьёз что-то, что явно не шутка?..

А сейчас я думаю, что какой-то тон у этих вопросов такой, наезжательный. Это даже не «я вот это всё не воспринимаю на свой счёт!», что, конечно, демонстрация белого пальто, но мало лм, вдруг и правда белое. У меня вот два пуховика, оба белые.

Это никогда не нейтральное «постарайтесь думать, что это всё сказано не о вас, а о его собственной больной голове и тяжёлом детстве». Это всегда мощный такой наезд, а начало с «зачем» не даёт лёгкой возможности отвертеться. Нет-нет, отвечайте, перестали уже пить коньяк по утрам?

Ну и сейчас я знаю, что человеческая потребность в контроле не заканчивается нигде. Это надо же придумать такое — восприятие контролировать.

Иногда в жизни наступает момент, когда оглядываешься и понимаешь: я всегда шла именно сюда.

Этим летом, только недавно написав новое резюме и периодически к нему возвращаясь, я прочитала пост фейсбучной френды. О том, что жизнь такая сложная и разветвлённая часть, а попытаешься её впихнуть в предопределённые разделы про образование, опыт и проекты, — получается, как будто и не жила вовсе. Нет нас, не существуем.

Пока я ходила на терапию, преодолевала прокрастинацию, открывала в себе новое, становилась в разы социальнее, гибче и прочнее, — меня не существовало. А вообще-то я стала куда лучшим работником, чем в юности, и моя способность вписываться в коллективы, ранее почти нулевая, значительно улучшилась.

Пока я много-много часов тратила, чтобы научиться гармонии во внешнем виде, смотрела на цвета и цветотипы, а также очень много бродила по Инет-магазинам, — я занималась непродуктивной фигнёй. А на самом деле я теперь лучше понимаю интерфейсы, знаю множество вещей про Инет-магазины и взаимодействие пользователя с ними, знаю, как именно принято решать те или иные проблемы, и насколько удобны те или иные решения. Да и умение сочетать цвета у меня, оказывается, есть.

Моё увлечение посткроссингом и своп-ботом, которое только тратит деньги и ничего не приносит, наряду с Инет-шоппингом значительно улучшило мои представления о почте и перевозках в разных странах.

Опера и Linux здорово расширяют человеческие представления о том, что может быть иначе, не так, сломано или неудобно, а также наоборот.

Моё хобби, кулинария и кондитерка, — и вовсе очень полезная вещь в офисной работе.

Когда я начала читать сообщества про одежду,
//а вам тоже странно, что интерес к самовыражению через внешнее называется Fashion?..
я познакомилась с понятием «подол режет ноги невыгодным образом». Для начала пришлось отвлечься от визуализации процесса, но после этого можно было обдумать саму идею. Окей, я усвоила, что где у нас резкий контраст, скажем, юбки и ног, — то место привлекает внимание, а скрытая от глаз часть тела экстраполируется. Общепринятый вывод из этого такой, что никакая одежда не должна заканчиваться на крупной мышце голени, а то будет казаться, что от голени вверх нога только непрерывно расширяется. Есть ещё немало смутно понятных мне идей о том, что визуально укорачивает ноги, а что удлиняет.

Так вот, все согласны, что эта длина, миди, — очень опасная, если такое и носить, то на каблуках (мышца голени вытягивается и кажется меньше), а для многих она и вовсе фу-фу. Но при этом я уже немало лет наблюдаю моду на платьица, чуть прикрывающие пах. Если раньше я чаще видела такие платья со skater skirt, то есть милой такой широкой юбочкой, то в этом году популярен вариант с прямой юбкой.

Как обычно, сперва я удивлялась этому на несознательном уровне, потом на сознательном, потом сравнивала фотографии в ежедневной рассылке магазина, а потом ещё немного ждала, пока нужные примеры не окажутся в одном ряду и в одном масштабе.
Мне вообще трудно поверить, что на фото одна и та же модель. Три левые кажутся явно толще, не сбалансированы по верху и низу, и кажется очевидным, что у них огромная такая попа. А две правые стройнее, элегантнее, попой не выделяются, а ноги-то у них какие! И длина моя любимая, едва-едва закрывающая коленную чашечку. Тогда юбка заканчивается в узком месте под коленом, и прекрасная сильная мышца голени видна во всей красе, не вызывая ненужных расширительных ассоциаций.
//я вот всегда считала, что рельефная мышца голени — это круто и очень красиво

Дочитала я на этой неделе книгу. Номинант на Небьюлу 2010 года, как ни странно. По сути это Джейн Остин с одним фантастическим допущением: помимо вязания, вышивки, игры на фортепиано и рисования, дамы в этой книге развлекаются созданием иллюзий, украшая ими дом и увеселяя гостей. В остальном же они всё так же сплетничают, ходят в гости, танцуют на балах, называют всех знакомых по обращению и фамилии, мужчины играют в карты и ездят на охоту, все по любому поводу многоэтажно любезничают, матери семейств упиваются ипохондрией. Героиня, конечно же, к концу романа выходит замуж по любви. В общем, мне понравилось, но вот при чём тут Небьюла...

Но я не о том. Среди номинантов 2012 года есть её сиквел, и я, отметив первую книгу как прочитанную на Goodreads, пошла прочитать аннотацию. И там было что-то такое, мол, читатели с нетерпением ждали, и вот дождались, и снова увидятся со вновь полюбившимися героями... ещё, наверное, и в Мир окунутся. Мнда, думаю я. Интересно, как много писем в неделю получала по этому поводу Джейн Остин.
//когда Белл изобрёл телефон, у него уже было три пропущенных звонка от Чака Норриса™

Мысль эта старая, но сейчас она возникла в голове как-то очень отчётливо. Мы по привычке считаем, что чтение это добродетель и пища для ума, а немалая его часть всегда удовлетворяла потребность в сопереживании, эмоциях и путешествиях во времени и пространстве. И для того, чтобы сидеть и млеть, наблюдая, как персонажи ходят вокруг да около по сужающейся спирали, а потом касаются рукавами и смущённо отпрыгивают, — фильмы и сериалы, а также блоги, подходят куда лучше книг.

В конце концов, без книги в руке куда удобнее подпирать щёку рукой.

P.S. Сиквел я наверняка прочитаю попозже, потому что тоже люблю сидеть и млеть, а читалка удобно ставится на клавиатуру

Давно хотела обстоятельно написать, что не понимаю концепцию праздничного.

Например, в моём детстве пельмени и шашлыки были праздничной едой. Первое не покупалось в магазине по дороге домой, а второе не ели все, старательно растворяя спиртом, едва только зазеленеет травка. О тортах и пирогах, которые я произвожу примерно раз в неделю, я и не говорю. Ну ладно, когда английский фруктовый кекс пекут за пару месяцев до роджества, это ещё как-то понятно, всё же требует длительной подготовки. Хотя сухофрукты, яйца и масло есть круглый год, и после изобретения холодильника ничто не мешает выдержать его пару месяцев до поедания так, чтобы злой микроб не поел.

Но наиболее странной праздничной вещью для меня является одежда. Была у меня в младших классах полупрозрачная розовая блузка, я хорошо помню перламутровые пуговицы в виде сердечек. И потому, что красивые, но в первую очередь совершенно неудобные. Не знаю, сколько раз я её носила на первое сентября, но мало же? Мама была в курсе, что дети растут и через год вещь может оказаться мала, меня же это всякий раз удивляло. А уж когда мала красивая вещь, которую я надела всего пару раз, у-у...

А ещё бывает, что в праздник болеешь, а значит, разов становится на один меньше. И как-то так вышло, что праздниками в школе были первое сентября и двадцать пятое мая. День рождения у меня в июле, в самое пекло, тут не до праздничной синтетики. Новый год — праздник семейный и зимний, хотя на него я, наверное, таки переодевалась. Но не то, сами понимаете, мама и домашние все эти пуговицы сердечками и так видели.

Когда я пошла в школу, в далёком 1990-ом году, в школах ещё была жива советская школьная форма, вот та коричневая и синяя шерсть, кусачая неописуемо. И чёрные кружевные фартуки на каждый день, и белые — на праздники... а ещё были воротнички, которые полагалось пришивать и отпарывать... ну ладно, об этом я могу долго. То есть форма праздничной одежды была уже определена заранее, ну и плюс обычно по государственным праздникам в школу никто не ходит, так что только и остаётся, что ждать сентября и мая. Так вот, в то время праздничным казалось что угодно, что не школьная форма.

В первой серии «Гостьи из будущего» я никогда толком не понимала, почему Фимка решил проследить за Полиной. Ну как же, говорил мне брат, выглядела она необычно! Выглядела она, как модель из советского журнала. То есть мило, симпатично, но даже по меркам начала 90-ых ничего запредельного. Ах да, в платье. Ой, и без двух нагруженных сумок в обеих руках. Хм, действительно необычно.

Конечно, концепцию праздника каждый день я знаю с детства, и видела мультик или читала рассказ о том, каково было ежедневно получать торт, поздравления с днём рождения и прочее. Это нормально в рамках концепции, что есть обычные дни, а есть день рождения с подарками под подушкой, тортом и поздравлениями. Если считать этот день просто днём, то ничто не мешает в другие дни получать подарки и торты, но и не обязывает получать их ежедневно. Что, собственно, обычно и происходит.

Стирание границы между праздником и буднем всегда, наверное, было признаком взрослой жизни. Но если бы я росла в месте и времени, когда можно спокойно зайти в кафе, чтобы пообедать, и периодически заходить туда просто для удовольствия, — меня бы не поразила эта возможность сейчас, когда я давно выросла, семья больше не живёт за зарплату врача и медсестры, ну и времена немного изменились. Праздничную еду я умею готовить сама, и готовлю всегда, когда есть время и желание, и не бывает такого, что во всех окрестных магазинах нет яиц, потому что дефицит. И у меня нет ни одного такого платья, в котором нельзя выйти на улицу, чтобы не выглядеть overdressed. Но да, вечерних и коктейльных действительно нет.

На прошлой работе я всегда ходила в брюках и футболках, надевая поверх флиску в холодное время. Иногда на меня нападал стих, и я появлялась в тех же брюках (где ж я возьму другие?), но в блузке и иногда даже в пиджаке. Меня неизменно спрашивали, не день рождения ли у меня, благо стих нападал раза три в год, и все успевали забыть о прошлых разах. Но дело в том, что блузки не были праздничными, они были одеждой, которую мама мне пошила, чтобы я могла ходить на собеседования или просто выглядеть прилично. Сейчас, радостно погрузившись в пучины бохо, я выгляжу куда приличнее, чем когда-либо раньше (примерно так).

Если подумать, даже в абстрактном мире, где есть строго повседневная и строго праздничная одежда, в среду утром идут на работу люди, а) у которых сегодня ДР; б) которые идут на чей-то ДР после работы; в) аналогично с годовщиной чего-нибудь в семье; г) а бывают ещё и рабочие праздники. И не так уж их мало, чтобы оправлывать необходимость носить коричневые платья с чёрными кружевными фартучками. Тем более, что нынче чёрный кружевной фартук — это скорее эротично, чем как-то ещё.

Вещи, которые нравятся, у меня делятся на категории «неплохо бы такое купить» и «хочу такое сделать». Что интересно, сшитая одежда у меня скорее в первой, а вот вся вязанная во второй. При этом моя мама всю известную мне часть своей жизни и шьёт, и вяжет, я же не умею ни того, ни другого (ну, начала было вязать крючком этой весной, с тех пор не бралась).

Зато материалы и для того, и для другого у меня чётко в первой категории (не хватало мне ещё хотеть ткать и прясть! хотя в школе мне хотелось, чтобы нас учили этому на трудах, интересно же), и желание всё это схватить и унести ещё острее оттого, что делать мне с этим совершенно нечего, а в случае с тканями ещё и нечем.

Если подумать, тут то же, что и с рисованием. Мне хотелось рисовать драконов и фей, и никто мне в детстве убедительно не рассказал, что сперва надо научиться рисовать с натуры, и любая фантазийная картина, по сути, собрана из множества натур. По части шитья я вроде даже поверила, что без умения строить выкройки никакой «странной одежды» не сделать (возможно, вы думаете, что я уже ношу странную одежду, но это потому, что по-настоящему странную я не в силах объяснить маме, дабы удалось воплотить).

Всё-таки я очень тяготею agile и task driven education, плавно переходящему в google driven development.